Сентябрь 1st, 2010 
— Алло!.. Батюшка? Батюшка, я такого наделала, что теперь будет…
— Что, что случилось?!
— Понимаете, батюшка, умерла у меня мама в пятницу… Мы все сделали как надо.. отезли ее на родину в Брестскую область….
…Далее следует длинный-длинный рассказ о том, как ее привезли, куда поставили, куда перевезли, как отпели, что сделал местный батюшка, какая была погода, кто из родственников присутствовал и т. д. ; по ходу рассказа у слушающего нарастает недоумение…
— …по дороге на кладбище остановились у дома на пять минут.. и тут.. батюшка, что я натворила… такое никто не делает никогда… что я наделала…
— Так что? что произошло?
— Сказала мне моя сестра: сбегай быстренько возьму какую онучку или дерюжку — надо по обычаю сверху гроб накрыть перед тем, как закапывать… и я… и я… ой, что я наделала, батюшка… я взяла первую простынь, которая мне попала под руки.. и этой простынью накрыли гроб и закопали… что я натворила…. я не смогу это пережить!
— Так в чем дело, я так и не понял?
— Так простыня эта… мы же на ней спали… мы.. дети мои.. и вот теперь ее закопали с гробом… что теперь будет.. что мне делать теперь, что вы посоветуете, батюшка?
— Да ничего страшного.. абсолютно.. в этом нет ничего сакрального.. успокойтесь… предрассудки просто.. местные обычаи…
— Так нет такого обычая! нет! никто так не делает! одна я… что я натворила… что можно сделать теперь?
— Да ерунла это.. не придавайте значения!
— Да? Ничего страшного? Спасибо, батюшка… Я поняла.. Ой, что я наделала, что я наделала…-
— Ну поняли.. так чего переживаете опять.?.. Успокойтесь…
— Вы ничего страшного?
— Абсолютно.
— Ничего?
— Ничего.
— Спасибо… ах, зачем я… все поняла… Спасибо, батюшка..
….Через полчаса снова звонок:
— Батюшка! Все-таки я не смогу с этим жить, я поняла… Я не перенесу.. Зачем я это сделала? Зачем? Батюшка, а что если раскопать могилу и достать эту простыню.. мы же все, все на ней спали.. и она теперь на кладбище…
— Что вы, зачем? Я же сказал, что не нужно этому придавать значение…
— Вы думаете? Я вас понимаю, батюшка.. но не могу успокоиться… А что если…
— Давайте так.. Или вы мне доверяете и слушаете, что я говорю, или не доверяете — и тогда делаете, что хотите, но мне не звоните. Зачем спрашивать совета у человека, чьим советам вы не доверяете?
— Я дрверяю вам, батюшка.. Я все понимаю.. Так говорите, ничего страшного?
— Абсолютно.
Ничего-ничего?
— Ничего…
………………………………………………………
……………………………………………………..
Archive for 2010
За советом к батюшке
Учитесь, православные!
А мы тут, понимаешь, молебны служим да благословляем всего лишь. А ведь как можно развернуться…
Генетика — служанка богословия
"Архиерей [архиепископ Красноярский и Енисейский Антоний] также отмечает, что практика длительного, предварительного объяснения сути христианства возникла в древние времена и связана с обращением язычников. Сейчас, по его мнению, ситуация совсем иная: "В настоящее же время кто приходит к нам креститься? Те, коих генетический фонд, продолжившийся со времен всего тысячелетия христианства на Руси, подвигает к этому, ибо это не язычники, а наши собратья, вышедшие из недр нашей общероссийской православной жизни".
Из той самой широко обсуждаемой статьи в "Известиях"
Информационная война перекинулась в церковную сферу
Православие Седмице.Ру дорого, но родина (в смысле те самые «власть придержащие») дороже. Во враждебной стране и православие того.. принудительное:
http://www.sedmitza.ru/news/1402939.html
Про милосердие в «монастыре»
Тут некоторые говорят, что, мол, монастырь ведет огромную социальную работу, творит дела милосердия и все такое… Вот еще один сюжет.
Скажут — как же, разве монастырские сестры не посещают больницы? Да, посещают. Но можно ли назвать милосердием устраивание молебнов в палатах и сбор для них записок у больных (за деньги, естественно) и коробейную торговлю иконками и пр. . Молчаливо соглашаются и с тем, что люди привыкают — надо платить и за исповедь. И это не для священника, тот, напротив, просит разъяснять, что исповедь бесплатна, поскольку сталкивается с таким, что человек не готовится к исповеди, потому что нет денег.
Никто не занимается тем, чем занималась святая княгиня Елисавета, имя которой носит монастырь — имено уходом за больными. Более того — «не благословляется» уход даже за своими же сестрами в случае болезни. «У нас на это нет сил!» — так это объясняется. Есть, короче говоря, более нужные дела.
Недавно был такой случай. У одной монахини довольно тяжело заболела сестра. Живет эта сестра недалеко от монастыря в деревне, где некому за ней ухаживать. Когда священник, поехав причастить эту больную, увидел это, то спросил у одной из старших монахинь: почему, мол, не отпустить на время монахиню поухаживать за родной сестрой?
«Нет! Это не благословляется!»
«Почему?»
«А вдруг она тогда в мир уйдет?»
Видя недоумение священника, игуменья поспешила его успокоить:
«Да вы не думайте, вообще-то наш Батюшка добрый — на свадьбу, например, всех отпускает».
Стань звездой!
Есть у нас такой очень известный не только в Беларуси, но во всей Европе, а также США и Австралии псевдомонастырь под названием «Свято-Елисаветинский». Известен же он не столько как монастырь, сколько как коммерческое предприятие, занимающийся широкомасштабной торговлей церковной утварью, книгами, медом и пр. Для представления масштабов: фонд месячной зарплаты работников монастыря составляет примерно миллиард белорусских рублей (10 миллионов русских рублей). Это при том, что зарплаты там далеко не все такие уж достойные.
Монастырь постоянно в поиске новых доходов. Недавно, например, на собрании монастырского актива обсуждался вопрос — не нанять ли на работу несколько человек, которые бы везде ходили и нахваливали монастырскую колбасу, что в результате резко увеличило бы масштабы ее производства и, соответственно, доходы.
Видимо, в результате поиска новых источников деятельности монастырь и занялся ныне… кинопроизводством. Именно так — монастырь снимает кино. А где лучше брать артистов и статистов, чтоб поменьше затрат? Правильно — из монастырской братии.
Вообще, братия монастыря — это особая тема. Ведь монастырь-то официально женский. Но кроме сестер есть и братия. При этом все живут в одном корпусе — просто есть братский этаж, есть сестринский этаж…
Так вот, недавно на братском этаже появилось объявление: мол, так и так, братья, надо принять участие в съемках кино, Батюшка благословил (Батюшка это протоиерей Андрей Лемешонок, духовник монастыря, его создатель и фактический правитель).
Как видно, объявление не возымело действия, поскольку вскоре появилось другое, совсем в ином стиле, озаглавленное бросающимся в глаза призывом: «Стань звездой!». И далее монахам предлагается — если хотите прославиться в качестве киноактеров, милости просим на съемки.
ОПК накормит всех
Ходил я тут на днях в одну школу по вопросу ОПК, то бишь факультатива
«Основы православной культуры»… Дело в том, что меня, отчаянного «миссиофоба» и вообще «деструктивного элемента», назначили на приходе (не для «перековки» ли?) ответственным за этот крайне «миссиофильский» сектор. Ну назначили, так назначили, надо что-то делать, тем более, что свято место пусто не бывает, и Бог весть каким православнутым «энтузиастам», если выпустить дело из-под контроля, захочется разгуляться на этом поле. Но, как оказалось, поле такое, что особо не разгуляешься…
Немного истории вопроса
Сходная мысль
о катехизации и ее бесперспективности в качестве "системного" механизма с тем, что я недавно писал.
Наш город
Красивые фотки старого центра Минска. На первых фотках места, можно сказать, самые посещаемые. Хотя не все по любви, есть и по необходимости:
И вот еще из серии:
— ч. 1 — от вокзала до площади Независимости
— ч. 2 — от Октябрьской до Мицкевича
— ч. 3 — от Мицкевича до Ратуши
— ч. 4 — Верхний город
— ч. 5 — Троицкое предместье
Кое-что сказал
— В европейских странах дела милосердия держатся на мирянах, волонтерах, но там это широкое общественное движение, естественное, не экзотическое, укорененное в традиции. При этом они очень ответственно относятся к своему служению, как к работе, неважно, что они за нее не получают зарплату. А у нас добровольчество не развито как системное явление, нет ни естественности, ни ответственности. Как Вы думаете, с чем это связано: с социально-экономической ситуацией, с историческим процессом последних ста лет или, может быть, с менталитетом?
— Мы просто недооцениваем того ужасного положения, в котором находится наше общество. 70 лет боролись с Богом, происходили страшные процессы. Замечательный старец отец Павел (Троицкий) писал, что советская власть поставила задачу создать нового человека и в итоге создала такого человека — нового хама, который не знает своего родства. Причем клонировала его в миллионах копий. Людей оторвали от корней, их научили мыслить и думать совершенно по-другому. Мы себя немного успокаиваем, говорим, что у нас в стране 70% населения православные, но назвать себя можно кем угодно. Одно дело самоидентификация, хотя это, конечно, важно и интересно, а другое дело, кем ты являешься по сути. Если меньше 5% людей ходят в храм по воскресным дням, если люди не знают Евангелие, если люди не воспитаны в христианских заповедях, не научены этим заповедям, то о чем можно говорить? Это дикий народ, у нас просто новое средневековье, страшное варварство. Что можно хотеть от людей, которых 70 лет учили быть Павликами Морозовыми, объясняли, что Бога нет, а есть Гагарин, который в космос летал и Бога не видал?
До сих пор продолжают воспитывать детей, говоря им, что человек произошел от обезьяны, что аборт сделать — это ничего страшного.
С другой стороны на Западе христианству уже 2000 лет, хотя и с отклонениями, а мы всего 1000 лет назад крестились. Это тоже имеет значение. Не нужно преуменьшать и значение экономических причин: все-таки там стабильное благополучие, а у нас постоянные перемены, люди не могут спокойно думать о том, что будет завтра. Но все-таки главная причина — безбожие.
Даже когда люди возвращаются к православию, они возвращаются не к любви Божьей, исполнению заповедей, а возвращаются к какой-то культурной традиции: как перекреститься, как платок нужно носить, как поститься.
Есть община святого Эгидия в Риме, к ним приехали в гости на праздник 200 католических епископов. 
А в общине правило: если человек приходит посетить их общину, его призывают поучаствовать в ее жизни. Нас с протоиереем Александром Степановым из Санкт-Петербурга попросили резать на всех фруктовый салат, выдали специальные фартуки. И даже порезав салат, я почувствовал себя причастным к доброму делу. А епископов они попросили раздавать на вокзалах бомжам еду и мыть бомжей. И епископы мыли бомжей. Конечно, у них больше епископов на душу населения, и они идут к бедным, помогают людям. Раньше много говорили о «загнивающем Западе», но там сохраняются культурные традиции, традиции христианского милосердия. Бог будет нас судить и спросит, почему, имея полноту веры, в отличие от них, мы не имеем полноты любви? Почему мы с удивлением, восхищением, изумлением смотрим на те дела, которые они совершают, а мы их сделать не можем?
Alt+Enter to post