Archive for Май, 2021

Почему уходят дети?

✍️Отец Силуан Туманов поднял в своем фейсбуке вопрос о «детских комнатах» на приходах. Мол, нужны они только взрослым, чтобы сбагрить на время службы детей, а самим детям от них никакой пользы. Во время службы они в комнате играют-забавляются, а когда их выводят к причастию, они и причастие воспринимают как часть игры. Поэтому вся детская церковность уходит при взрослении вместе с другими играми. Большинство детей, при всем старании как-то им угодить, сделать времяпровождение в храме приятным, а не утомительным и занудным, как только становятся самостоятельными, чисто по своему желанию в храм уже не ходят.

Но ведь и без «детской комнаты» результат не лучше, а даже очевиднее после скукоты и принудительного выстаивания непонятного взрослого действа. Что играючи, что всерьез — на выходе одно и то же: повзрослев, дети уходят, а и «пока жизнь не ударит, не приходят», как говорит о. Силуан. Приходят же практически заново, с нуля открывая для себя веру.

Поэтому православная церковь, при всей своей многовековой истории и традиционности так и остается церковью подавляющего большинства неофитов. В отличие от тех же сравнительно молодых неопротестантских церквей, которые в течении нескольких поколений быстро обрастают дэвеэрами (ДВР — дети верующих родителей). Почему-то там, при всем неизбежном отсеве в церкви остается большинство повзрослевших детей или, во всяком случае, куда большая часть. При этом дети, как правило, практически не участвуют во «взрослом» богослужении. В лучшем случае получают благословение перед тем, как удалиться на занятия воскресной школы, то есть по сути в те самые «детские комнаты». И даже не появляются к причастию, если таковое проводится. Ведь, как ни парадоксально, они формально даже еще и не в церкви, крещение обычно во взрослом, «сознательном» возрасте. В отличие от формально «полноценной церковности» православных детей. Но по итогу те «неполноценные» оказываются гораздо более церковными. Это даже при том, что многие дети, особенно малолетние, вообще не появляются на богослужении. Во многих протестантских церквах специально проводится одно из воскресных или праздничных богослужений вечером, чтобы родители (очень часто многодетные) смогли по очереди побыть на службе, а дети остаются дома. Так что проблемы «что делать с детьми» практически не существует.
Как видим, посещаемость и участие детей в богослужении совершенно не при чем. Причина в другом. И она коренится в особенностях православной религиозности. Совершенно взрослых особенностях. И, на мой взгляд, неискоренимых. О чем еще будет разговор.

Бог списан на дачу

«Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?
Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.
Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения,
зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху;
ибо умерший освободился от греха.
Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним,
зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти.
Ибо что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога.
Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем.»
(Послание к Римлянам 6:3-11)

«Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могущественное Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами — кто смоет с нас эту кровь?» (Ф. Ницше, «Веселая наука»))

Все мы уповаем на смерть Бога. И любящие Его, и ненавидящие, и даже не признающие его существования. Одним нужно, чтоб Он не мешал, не путался под ногами. Другим – чтобы с Ним умереть. Но в расчете на воскресение.
Да еще самоутверждение для человека. Он воспевает смерть Бога, потому что это возвеличивает его самого: надо же, мы так круты, что убили Бога. «Мы убили!» – упивается гордостью воспевший «сверчеловечество» Ницше. Но ему с таким же упоением вторят и «верующие». Мы убили! Не кто-то там в далекой Палестине не весть когда, а мы, здесь и сейчас. Потому что церковь учит, что все мы причастны к этой смерти, сопричастны с обеих сторон: и с убийцами, и самим Богом, в котором нужно умереть, чтобы воскреснуть. Для чего, зачем? Но не будем об этом…

Но сбудется ли мечты всех желающих Его смерти, на самом ли деле они Его убили?
А что если не убили? Просто вывезли на дачу. Как вещь, переставшую быть необходимой, но «еще пригодится». Эта вещь, которая не определяет жизнь человека, а дополняет и украшает ее. Вроде самой дачи: вещь, хорошая для отдыха. Можно обойтись, но без этого скучнее. Особенно если нет других забав. Современный мир насыщен забавами, и современный мир не столько против религии, сколько заставляет стать ее в один ряд с другими забавами, призванными для спасения. Для спасения от скуки и рутины. И конкурировать на равных. В этом смысл секуляризации.
«Величайшее из новых событий — что «Бог умер» и что вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия — начинает уже бросать на Европу свои первые тени.» – пишет в той же «Веселой науке» Ф. Ницше. Но там же, как бы вторя себе, замечает: «Бог мертв: но такова природа людей, что ещё тысячелетиями, возможно, будут существовать пещеры, в которых показывают его тень. — И мы — мы должны победить ещё и его тень!».

Тень от Бога –– тень против Бога. Битва теней, и не более того.