«Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?
Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.
Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения,
зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху;
ибо умерший освободился от греха.
Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним,
зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти.
Ибо что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога.
Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем.»
(Послание к Римлянам 6:3-11)

«Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могущественное Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами — кто смоет с нас эту кровь?» (Ф. Ницше, «Веселая наука»))

Все мы уповаем на смерть Бога. И любящие Его, и ненавидящие, и даже не признающие его существования. Одним нужно, чтоб Он не мешал, не путался под ногами. Другим – чтобы с Ним умереть. Но в расчете на воскресение.
Да еще самоутверждение для человека. Он воспевает смерть Бога, потому что это возвеличивает его самого: надо же, мы так круты, что убили Бога. «Мы убили!» – упивается гордостью воспевший «сверчеловечество» Ницше. Но ему с таким же упоением вторят и «верующие». Мы убили! Не кто-то там в далекой Палестине не весть когда, а мы, здесь и сейчас. Потому что церковь учит, что все мы причастны к этой смерти, сопричастны с обеих сторон: и с убийцами, и самим Богом, в котором нужно умереть, чтобы воскреснуть. Для чего, зачем? Но не будем об этом…

Но сбудется ли мечты всех желающих Его смерти, на самом ли деле они Его убили?
А что если не убили? Просто вывезли на дачу. Как вещь, переставшую быть необходимой, но «еще пригодится». Эта вещь, которая не определяет жизнь человека, а дополняет и украшает ее. Вроде самой дачи: вещь, хорошая для отдыха. Можно обойтись, но без этого скучнее. Особенно если нет других забав. Современный мир насыщен забавами, и современный мир не столько против религии, сколько заставляет стать ее в один ряд с другими забавами, призванными для спасения. Для спасения от скуки и рутины. И конкурировать на равных. В этом смысл секуляризации.
«Величайшее из новых событий — что «Бог умер» и что вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия — начинает уже бросать на Европу свои первые тени.» – пишет в той же «Веселой науке» Ф. Ницше. Но там же, как бы вторя себе, замечает: «Бог мертв: но такова природа людей, что ещё тысячелетиями, возможно, будут существовать пещеры, в которых показывают его тень. — И мы — мы должны победить ещё и его тень!».

Тень от Бога –– тень против Бога. Битва теней, и не более того.

Митрополит Вениамин ответил находящемуся в заключении Павлу Северинцу по поводу бело-красно-белого флага:

“30 сакавіка 2021 г. №2-01/44. Севярынцу П.К.

Мір Вам, Павел Канстанцінавіч!

Вы заклікаеце не дапусціць, каб б-ч-б сцяг быў прызнаны экстрэмісцкім, яго Вы называеце «бел-чырвона-белым сцягам Хрыста». Заўважым, што сцяг (флаг), герб і гімн з’яўляюцца сімваламі пэўнай дзяржавы. І ў Рэспублікі Беларусь ёсць такія дзяржаўныя сімвалы. Сімваламі ж Хрыста з’яўляецца Яго крыж і ікона.

Сапраўды, праваслаўныя архіерэі маюць на сваёй мантыі бел-чырвона-белыя палоскі — «струмяні», якія служаць напамінам пра Прачыстую кроў Спасіцеля на белай Плашчаніцы. Але дадзенае спалучэнне колераў тканіны стала выкарыстоўвацца, акрамя названага вышэй выпадку, не з рэлігійнай, а з палітычнай мэтай.

Нельга пагадзіцца з Вамі, што бел-чырвона-белы сцяг — «сцяг Хрыста». Хрыстос, Сын Божы і Сын Чалавечы, па-за палітыкай, прыйшоў усіх спасці. Ён не меў свайго сцяга, як не меў і «дзе галавы прытуліць» (Лк. 9:58). Каб б-ч-б сцяг не быў прызнаны экстрэмісцкім, бачыцца дастатковым не выкарыстоўваць яго для выражэння палітычных поглядаў.

На іншыя пытанні, якія Вы ўзнімаеце, неаднаразова даваліся адказы ў маіх афіцыйных выступленнях і інтэрв’ю.

Жадаю Вам і Вашым блізкім з карысцю для душы правесці час Вялікага посту! Захоўвайце мір і дабрыню, развагу ў сваёй душы.

Роспіс, Божай міласцю мітрапаліт ВЕНІЯМІН»

стиль и орфография сохранены.

Для справки

Содержащийся под стражей политик и православный верующий Павел Северинец написал митрополиту Вениамину с просьбой вступиться за бело-красно-белый флаг как христианский символ, который беларусские власти могут признать экстремистским. Об этом сообщила жена Павла Ольга Северинец на своей странице в Фейсбуке.

«В 1995 году Нил Гилевич обращался к митрополиту Филарету с такой же просьбой – объяснить, как он относится к бело-красно-белому флагу. Филарет ответил, что относится положительно, поскольку это цвет плащаницы с кровью Христа. Внимание, вопрос, ответит ли Вениамин Северинцу?» — написала она.

Напомним, в конце января стало известно, что Генпрокуратура готовит пакет документов о признании экстремистской бело-красно-белой символики. С соответствующим предложением в орган обратились  активисты пророссийских организаций и инициатив. Петиция против признания бело-красно-белой символики экстремистской на платформе Petitions.by, созданная 29 января набрала более 100 тысяч подписей. В защиту бело-красно-белого флага выступило также историческое сообщество, заявление было направлено в Генпрокуратуру, парламент и Институт истории НАН
Павел Северинец был задержан 7 июня. Его несколько раз осудили за участие в массовых мероприятиях на 15 суток. 21 августа он должен был выйти на свободу, но за день до этого стало известно, что политик стал фигурантом уголовного дела о массовых беспорядках (ч.2 ст. 293 УК).