Posted in Оказывается, неспроста мне эта мысля по поводу доеденного творожка приходила. Как раз сегодня на литургии было такое чтение из 23-й главы Евангелия от Матфея, пожалуй самой обличительной:
23Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять.
24Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!
25Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды.
26Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.
27Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; 28так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.
Так что проповедь моя сегодня была практически пересказом записанного ранее в ЖЖ… Пересказом, да не совсем. Как легко догадаться, я не рискнул подать случай от первого лица, произшедший конкретно со мной. «Вот так бывает» — такой был мотив. Вообще, как мне кажется, всех проповедников можно разбить на такие четыре категории:
1. Вещающих в повелительном тоне (делайте так! читайте то! не делайте того! опасайтесь этого!)
2. Предпочитающих абстрактное долженствование (надо делать так, надо читать то, нельзя делать этого)
3. «Демократично» привосокупляющих себя к грешному обществу (мы делаем так, а надо эдак)
4. Имеющих смелость заявлять о себе как первом и наиболее известном для проповедующего грешнике- самом себе. Когда проповедь оказывается своего рода покаянием (не делайте так, как я, а то будет с вами то и это или какой же я балбес — зачем я так-то делаю). Стоит сразу сказать, что это категория самая надуманная.В реальности я таких проповедников не встречал. Но это моя мечта. Потому что, будучи грешником, проповедник, вещающий в стиле 1-3, в той или иной степени оказывается лицемером, как и сказано, по наружности кажущемся людям праведным, а внутри исполненым лицемерия и безззакония. Но не лучше ли тогда максимально приблизиться к праведности, чтобы иметь правр говорит в категории 1-3? Но, возпервых, кто ж в здравом рассудке может вдруг решить — ну у меня уже достаточно праведности, чтобы свысока учить других, поскольку они все больше грешники, чем я. Это абсурд. Такая мысль — явный признак прелести. Но будет честно, если я опять же начну говорить о себе, в чем мне удалось продвинуться, в чем я потерпел неудачу и т. д. И сопереживание всего этого живого реального опыта во всей его неприглядности станет для слушающих самым достоверным свидетельством, побудит их этот опыт примерить на себя, то есть это станет действительно руководством к действию, а не к «благочестивым» переживаниям, сводящихся к «ах, какую хорошую проповедь сказал батюшка, я даже прослезилась».
…Но решиться на это крайне трудно. После снятия запрета я мечтал, что начну проповедовать именно так. Но пока я застрял на пункте 3, прячась за ничего не обязывающее «мы»… Даже про творожок, съеденный в пост, не смог прямо сказать. Хотя и греха тут нет никакого в сравнении с действительными грехами. И об этом, собственно, проповедь. Получилось, что проповедь обличила саму себя.