Posted in 
Tags: Довольно часто говорят, что русская литература для русского светского общества очень часто заменяла религию… А вот сегодня, услышав подобную фразу, а потом сразу же наткнувшись на батарею великопостных проповедей в ЖЖ, подумал…
Да, конечно, литература всегда в какой-то мере заменяет религию… Часто чуть ли не целиком , как в советские времена, когда собственно религия была на задворках общества. Когда мера религии в литературе переходит грань, она становится морализаторством. Морализаторство быстро подхватывается особого рода графоманами и просто бумагомарателями, учуювшими выгоду. В результате эти графоманы и бумагомаратели становятся Учителями общества. Наиболее успешные становятся Совестью.
Точно так же и религия всегда в какой-то мере художественная литература, fiction. Доля fiction может перейти пределы. И чаще всего переходит. Особено в стране, где литература заменяла и продолжает заменять религию. Пышным цветом расцветает мир фантазий и эмуляций. Ролевики и толкинисты чувствуют себя в своей стихии. Да и вообще мечтатели. Поскольку русский народ вообще склонен больше к мечтательности, чем к действию, получаем «святой народ». Народ, в жизни склонный к нравственному и уголовному «беспределу», но неимоверно гордящийся своей духовностью, своим покаянием, своим «недостоинством». И пастыри народа, неспособные упасти себя, не скупящиеся на бузудержную «художественную» (то бишь «богословскую») болтовню под названием «проповеди»… Кто спрашивает, как живет художник? Спрашивают, что он написал. Чем «ортодокс» отличается от «еретика»? Верен утвержденному стилю в болтовне — вот и «ортодокс».
Геморрой.
Written on Март 20th, 2008 by priestal