Posted in Она была опубликована в НГ-религии в 2000 г. прямо в юбилейном выпуске газеты вместе с подобающим такому случаю официозом. Например, интервью патриарха и нашего митрополита.
Что-то в последнее время об этой статье вспомнили и кое-где разместили. А я думал, что она достаточно поверхностная и в чем-то устарела. Мне бы хотелось развить эту тему, но несколько поглубже. Если будут идеи, подскажите.
Интересно было бы рассмотреть такую идеологему, как патриотизм. Если не путать его с этатизмом и рассматривать как живое человеческое чувство, направленное на родную культуру и природу — то в какой степени это чувство может (и должно) быть христианизировано? Понятно, что есть крайние полюса. Подмена патриотизмом жизни во Христе — и полное отвержение патриотизма из «богословско-теоретических» соображений, на деле оборачивающееся равнодушием к ближним. Понятно, что оба хуже. Но вот существует ли некий царский путь, золотая середина? И если да, то как её нащупать?
***Интересно было бы рассмотреть такую идеологему, как патриотизм. Если не путать его с этатизмом… ***
Будьте любезны объясниться в терминах.
Этатизм — это учение о том, что государство является высшей ценностью. Т.е. в просторечии этатизм — это любовь к государству. Часто именно это и понимают под патриотизмом — любовь к государственной машине. Родина таким образом отождествляется с МВД и налогами.
Понятно.
Думаю, что «царский путь» можно нащупать, если искать его не посередине между крайностями, а во Христе. Любовь к родине не противоречит любви к тому, что родиной не является. Иными словами, если вашим ближним оказалса чужой, любить надо его, а не далеких своих.
Согласен. «Среднее арифметическое» зачастую так же удалено от истины, как и крайности. Тут нужно, чтобы у человека была правильная иерархия ценностей. Любовь к Богу — ценность, любовь к детям — ценность, любовь к Родине — ценность, любовь к музыке — ценность. Но это ценности разного масштаба.
Но тут есть другая тонкость. Далеко не всегда признание высшей ценности означает отвержение низшей. Понимая, что любовь ко Христу — высшая ценность, мы продолжаем любить родителей, музыку, Родину
и тушеную капусту. Так вот — каким образом наша любовь к Богу воздействует на любовь к другим вещам?Терпеть не могу тушеную капусту :)))
***каким образом наша любовь к Богу воздействует на любовь к другим вещам?***
Как воздействует или как должна воздействовать?
Воздействует, к сожалению, по-разному. Иногда возникает некая «конкуренция». Но думаю, это означает, что мы любим Бога как тушеную капусту. В русском языке под словом «любовь» скрывается множество совершенно различных понятий. В греческом, например, не менее 5-ти слов переводятся «любовь». А у нас любовью называют все от секса до взаимоотношения Лиц Святой Троицы. Если мы любим ближнего не потому что он нам нравится, а в силу заповеди Христовой, то и любить его мы будем той любовью, которой любил Спаситель. Тогда всех этих противоречий просто не будет.
Интересно было бы рассмотреть такую идеологему, как патриотизм. Если не путать его с этатизмом и рассматривать как живое человеческое чувство, направленное на родную культуру и природу — то в какой степени это чувство может (и должно) быть христианизировано? Понятно, что есть крайние полюса. Подмена патриотизмом жизни во Христе — и полное отвержение патриотизма из «богословско-теоретических» соображений, на деле оборачивающееся равнодушием к ближним. Понятно, что оба хуже. Но вот существует ли некий царский путь, золотая середина? И если да, то как её нащупать?
Хорошо написано.
Но, возможно, какой-то исторический экскурс нужен. Как произошел поголовный загон язычников в формальное христианство при Феодосии, какие из этого вышли последствия и т.д.
И надо как-то учесть доводы и логику Ваших противников. Вам непременно возразят: «1400 лет государство применяло насилие для того, чтобы удерживать всех в христианстве и православии, и это было хорошо — потому что если бы это было плохо, св. Отцы протестовали бы, а они не протестовали, значит, это не плохо. Почему это «вдруг» теперь стало плохо? Вы, что ли, умнее Отцов…» и т.д. и т.п.
Скажут и больше: насчёт симфонии. Отцы ведь не только не протестовали против неё, но и обосновывали. Христианство не мыслилось как что-то, существующее вне империи, императорская власть в какой-то мере сокрализировалась, государство воспринималось как огромная община верующих, супер-приход, и само разделение на светское и клерикальное ещё не появилось. Вот какие выводы из этого можно сделать?
1600, конечно.
***если бы это было плохо, св. Отцы протестовали бы, а они не протестовали, значит, это не плохо***
Ну прежде всего, это не правда. Просто протестовать против государства тогда было в принципе невозможно. «Я с вами не согласен, но я готов жертвовать жизнью за ваше право это говорить» — это, простите, Руссо. В византийские традиции не входило давать возможность оппозиции отстаивать свое мнение. Тем не менее, когда речь шла о сугубо богословских вопросах, часто находились люди, готовые за свое мнение рисковать головой. Вопрос об отношении церкви и государства пограничный: у него есть как богословский аспект, так и политический. Богословский аспект этого вопроса Византия так и не успела осознать, а значит считала его чисто политическим. Так что и протестовать здесь было гораздо труднее. Вас немедленно объявили бы врагом кесаря. Со всеми вытекаюшими. Тем не менее протесты со стороны святых отцов во все время существования Византии были. Только в другой форме. Несогласные с церковной политикой отцы не заявляли публично о своем несогласии, а уходили из общества и образовывали монашеские общины. Кстати, начался этот процесс почти одновременно с образованием прочного союза между государством и церковью.
Эту цитату обычно приписывают Вольтеру, но это неважно.
Боюсь, что все не так просто.
Если загонять всех подряд в Церковь, принуждать человека быть правоверным христианином и жестоко наказывать в случае отступничества — противоречит Евангелию, как могло быть, что в течение огромного времени этот грех не осуждался?
В Вашу схему никак не вписывается, например, конфликт с более толерантной государственной властью свт. Кирилла Александрийского, действия его штурмовых отрядов в конфликтах с язычниками, иудеями и несторианами. Или то, как Августин был против того, чтобы репрессировать донатистов, но когда увидел, что репрессии достигают цели, смирился с этим.
Много всего можно вспомнить.
***Эту цитату обычно приписывают Вольтеру***
Возможно, я ошибся, спорить не буду.
***как могло быть, что в течение огромного времени этот грех не осуждался?***
Увы :(((
***В Вашу схему никак не вписывается…***
Разумеется, были разные случаи. Вопрос то был: почему не было протестов. Я утверждаю только, что протесты были.
Хорошо написано.
Но, возможно, какой-то исторический экскурс нужен. Как произошел поголовный загон язычников в формальное христианство при Феодосии, какие из этого вышли последствия и т.д.
И надо как-то учесть доводы и логику Ваших противников. Вам непременно возразят: «1400 лет государство применяло насилие для того, чтобы удерживать всех в христианстве и православии, и это было хорошо — потому что если бы это было плохо, св. Отцы протестовали бы, а они не протестовали, значит, это не плохо. Почему это «вдруг» теперь стало плохо? Вы, что ли, умнее Отцов…» и т.д. и т.п.
Скажут и больше: насчёт симфонии. Отцы ведь не только не протестовали против неё, но и обосновывали. Христианство не мыслилось как что-то, существующее вне империи, императорская власть в какой-то мере сокрализировалась, государство воспринималось как огромная община верующих, супер-приход, и само разделение на светское и клерикальное ещё не появилось. Вот какие выводы из этого можно сделать?
1600, конечно.
Замечательная статья и, к сожалению, очень актуальная. Единственно, что могу добавить: Христианство, как жизнь по вере, по отношению к безверию — поворот на 180 градусов. А христианство, как религия (а тем более как идеология), нет. Его вполне можно уложить в старую жизнь, ничего в ней не меняя. Так что христианская идеология — лучший способ атеистической пропаганды.
Замечательная статья и, к сожалению, очень актуальная. Единственно, что могу добавить: Христианство, как жизнь по вере, по отношению к безверию — поворот на 180 градусов. А христианство, как религия (а тем более как идеология), нет. Его вполне можно уложить в старую жизнь, ничего в ней не меняя. Так что христианская идеология — лучший способ атеистической пропаганды.
***Интересно было бы рассмотреть такую идеологему, как патриотизм. Если не путать его с этатизмом… ***
Будьте любезны объясниться в терминах.
***если бы это было плохо, св. Отцы протестовали бы, а они не протестовали, значит, это не плохо***
Ну прежде всего, это не правда. Просто протестовать против государства тогда было в принципе невозможно. «Я с вами не согласен, но я готов жертвовать жизнью за ваше право это говорить» — это, простите, Руссо. В византийские традиции не входило давать возможность оппозиции отстаивать свое мнение. Тем не менее, когда речь шла о сугубо богословских вопросах, часто находились люди, готовые за свое мнение рисковать головой. Вопрос об отношении церкви и государства пограничный: у него есть как богословский аспект, так и политический. Богословский аспект этого вопроса Византия так и не успела осознать, а значит считала его чисто политическим. Так что и протестовать здесь было гораздо труднее. Вас немедленно объявили бы врагом кесаря. Со всеми вытекаюшими. Тем не менее протесты со стороны святых отцов во все время существования Византии были. Только в другой форме. Несогласные с церковной политикой отцы не заявляли публично о своем несогласии, а уходили из общества и образовывали монашеские общины. Кстати, начался этот процесс почти одновременно с образованием прочного союза между государством и церковью.
У меня ощущение, что статья со временем стала еще актуальней:(
У меня ощущение, что статья со временем стала еще актуальней:(
Эту цитату обычно приписывают Вольтеру, но это неважно.
Боюсь, что все не так просто.
Если загонять всех подряд в Церковь, принуждать человека быть правоверным христианином и жестоко наказывать в случае отступничества — противоречит Евангелию, как могло быть, что в течение огромного времени этот грех не осуждался?
В Вашу схему никак не вписывается, например, конфликт с более толерантной государственной властью свт. Кирилла Александрийского, действия его штурмовых отрядов в конфликтах с язычниками, иудеями и несторианами. Или то, как Августин был против того, чтобы репрессировать донатистов, но когда увидел, что репрессии достигают цели, смирился с этим.
Много всего можно вспомнить.
Этатизм — это учение о том, что государство является высшей ценностью. Т.е. в просторечии этатизм — это любовь к государству. Часто именно это и понимают под патриотизмом — любовь к государственной машине. Родина таким образом отождествляется с МВД и налогами.
***Эту цитату обычно приписывают Вольтеру***
Возможно, я ошибся, спорить не буду.
***как могло быть, что в течение огромного времени этот грех не осуждался?***
Увы :(((
***В Вашу схему никак не вписывается…***
Разумеется, были разные случаи. Вопрос то был: почему не было протестов. Я утверждаю только, что протесты были.
Понятно.
Думаю, что «царский путь» можно нащупать, если искать его не посередине между крайностями, а во Христе. Любовь к родине не противоречит любви к тому, что родиной не является. Иными словами, если вашим ближним оказалса чужой, любить надо его, а не далеких своих.
Согласен. «Среднее арифметическое» зачастую так же удалено от истины, как и крайности. Тут нужно, чтобы у человека была правильная иерархия ценностей. Любовь к Богу — ценность, любовь к детям — ценность, любовь к Родине — ценность, любовь к музыке — ценность. Но это ценности разного масштаба.
Но тут есть другая тонкость. Далеко не всегда признание высшей ценности означает отвержение низшей. Понимая, что любовь ко Христу — высшая ценность, мы продолжаем любить родителей, музыку, Родину
и тушеную капусту. Так вот — каким образом наша любовь к Богу воздействует на любовь к другим вещам?Терпеть не могу тушеную капусту :)))
***каким образом наша любовь к Богу воздействует на любовь к другим вещам?***
Как воздействует или как должна воздействовать?
Воздействует, к сожалению, по-разному. Иногда возникает некая «конкуренция». Но думаю, это означает, что мы любим Бога как тушеную капусту. В русском языке под словом «любовь» скрывается множество совершенно различных понятий. В греческом, например, не менее 5-ти слов переводятся «любовь». А у нас любовью называют все от секса до взаимоотношения Лиц Святой Троицы. Если мы любим ближнего не потому что он нам нравится, а в силу заповеди Христовой, то и любить его мы будем той любовью, которой любил Спаситель. Тогда всех этих противоречий просто не будет.
Был брачный пир. И были люди в брачных одеждах. Их было мало и они по завету Господина вышли на перепутия и стали звать всех. Но как только пир наполнился возлежащими, оказалось, что нет никого в брачных одеждах. И с прежних одежды содрали и бросили о них жребий.
Странный, даже трагический, парадокс. Какой бы ни взять процесс общественной жизни, ДАЖЕ ЕСЛИ КАЖДЫЙ ФУНКЦИОНЕР этого процесса РУКОВОДСТВУЕТСЯ СООБРАЖЕНИЯМИ ДОБРА, приводит к плачевным результатам.
Сказано слишком общё, попробую пояснить на примерах:
Лечить людей – благо. И моральными будут профессии врача и фармацевта. Морально желание родителей выходить любого самого слабого ребенка. Моральна попытка вылечить собственное бесплодие и родить ребенка.
Результат. Отсутствие естественного отбора ведет к ослаблению генофонда. И даже если мы освоим генную инженерию, все может повториться только на другом витке.
И мы с высоты христианской морали осуждаем методы Спартанской евгеники, но приводим вид HomoSap к вымиранию.
И много таких процессов в жизни Православной церкви.
Хорошо знакомить детей с культурой православия? Хорошо!
Хорошо подписать документ по широкому введению предмета? Хорошо!
Хорошо разрабатывать программы? !
Хорошо вводить предмет на местах? !
Хорошо пытаться забыть прошлое технички и переквалифицироваться в ОПКешники? Бесспорно!
Каждый функционер процесса в силу своих способностей будет стараться делать добро.
И обратить хотя бы одного из малых сих.
И обратит. Обратят. Но принесут смерть системе.
Не смотря на благие порывы, несовершенства каждого звена умножаются друг на друга и уничтожают систему всю целиком.
7-8 лет назад я в своем окружении не слышал ни одного голоса против разработок по ОПК.
ЕЩЕ пример из глубин прошлого.
Ничего предосудительного не было в желании пожертвовать свое поместье монастырю на помин души. Ничего предосудительного в том, чтобы церковь приняла дар. И использовала в своих нуждах, согласно воле жертвователя.
А результат… ПОЛОВИНА земель в России при Алексее Михайловиче принадлежала церкви. Это ли добро?
Да и вообще сам процесс проповеди. Церковь не может не проповедовать. Если ей дают возможность, она идет окормлять школы, приюты, воинские части и тюрьмы, больницы и офисы. Это хорошо. Это часто попытка, искренняя попытка обратить одного из малых сих.
Но в этом процессе обращается невероятное количество людей, которым христианство по барабану. Идут просто, идут от делать нечего, интересненько, модненько, традиционненько. Церковь не может вычислять людей глубоких и обращаться только к ним. Она открывает двери всем. И в эти двери валит народ.
Если раньше в храме была горстка людей, но они держались горсткой, то теперь их разбавили. Для религиозного горения должен быть какой-то минимальный процент людей горящих. А он уменьшается тем скорее, чем больше мы проповедуем.
Думаю, в Церкви земной этот процесс неизбежен. Но Церковь Небесная всегда прерывает его сарацинами, Вольтерами и большевиками. Чтобы можно было начинать сначала.
Был брачный пир. И были люди в брачных одеждах. Их было мало и они по завету Господина вышли на перепутия и стали звать всех. Но как только пир наполнился возлежащими, оказалось, что нет никого в брачных одеждах. И с прежних одежды содрали и бросили о них жребий.
Странный, даже трагический, парадокс. Какой бы ни взять процесс общественной жизни, ДАЖЕ ЕСЛИ КАЖДЫЙ ФУНКЦИОНЕР этого процесса РУКОВОДСТВУЕТСЯ СООБРАЖЕНИЯМИ ДОБРА, приводит к плачевным результатам.
Сказано слишком общё, попробую пояснить на примерах:
Лечить людей – благо. И моральными будут профессии врача и фармацевта. Морально желание родителей выходить любого самого слабого ребенка. Моральна попытка вылечить собственное бесплодие и родить ребенка.
Результат. Отсутствие естественного отбора ведет к ослаблению генофонда. И даже если мы освоим генную инженерию, все может повториться только на другом витке.
И мы с высоты христианской морали осуждаем методы Спартанской евгеники, но приводим вид HomoSap к вымиранию.
И много таких процессов в жизни Православной церкви.
Хорошо знакомить детей с культурой православия? Хорошо!
Хорошо подписать документ по широкому введению предмета? Хорошо!
Хорошо разрабатывать программы? !
Хорошо вводить предмет на местах? !
Хорошо пытаться забыть прошлое технички и переквалифицироваться в ОПКешники? Бесспорно!
Каждый функционер процесса в силу своих способностей будет стараться делать добро.
И обратить хотя бы одного из малых сих.
И обратит. Обратят. Но принесут смерть системе.
Не смотря на благие порывы, несовершенства каждого звена умножаются друг на друга и уничтожают систему всю целиком.
7-8 лет назад я в своем окружении не слышал ни одного голоса против разработок по ОПК.
ЕЩЕ пример из глубин прошлого.
Ничего предосудительного не было в желании пожертвовать свое поместье монастырю на помин души. Ничего предосудительного в том, чтобы церковь приняла дар. И использовала в своих нуждах, согласно воле жертвователя.
А результат… ПОЛОВИНА земель в России при Алексее Михайловиче принадлежала церкви. Это ли добро?
Да и вообще сам процесс проповеди. Церковь не может не проповедовать. Если ей дают возможность, она идет окормлять школы, приюты, воинские части и тюрьмы, больницы и офисы. Это хорошо. Это часто попытка, искренняя попытка обратить одного из малых сих.
Но в этом процессе обращается невероятное количество людей, которым христианство по барабану. Идут просто, идут от делать нечего, интересненько, модненько, традиционненько. Церковь не может вычислять людей глубоких и обращаться только к ним. Она открывает двери всем. И в эти двери валит народ.
Если раньше в храме была горстка людей, но они держались горсткой, то теперь их разбавили. Для религиозного горения должен быть какой-то минимальный процент людей горящих. А он уменьшается тем скорее, чем больше мы проповедуем.
Думаю, в Церкви земной этот процесс неизбежен. Но Церковь Небесная всегда прерывает его сарацинами, Вольтерами и большевиками. Чтобы можно было начинать сначала.