Posted in А еще было у нас как-раз 8 марта соборование…
Ну что такое соборование и почему так называется? Как пишет апостол Иаков,
Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне.
И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему.
(Иак.5:14,15)
Соборование — фактически личное таинство совершаемое собором духовенства.
Так вроде задумано. Да оно так и бывает в частных случаях. Разве что и собора пресвитеров нет, а все совершает от имени семи пресвитеров один.
Но вот кто-то придумал массовую форму соборования, приурочив все это к дням Великого поста. Зачем это придумано, можно догадаться. Но теперь уже соборование воспринимается как непременный аттрибут Великого поста.
Участвуют практически все. Ссылаясь на то, что, мол, кто ж сейчас не больной. Ну вот…И собирается толпа, можно сказать, страждущих. Чтоб пережить все это, конечно, болящему нужно здоровье. И немалое. Вот, например, что было у нас в понедельник.
Обычно бывает в среду, но поскольку обделенными оказываются занятые на работе, то весьма удобным оказалось это совпадение светского (выходной) и церковного (литургия) праздников.
До сих пор рекорд нашего храма был где-то человек 140. На этот раз из-за столь благоприятных условий набралось 226.
В воскресенье вечером, не говоря уже о том, что, как правило, все были и утром, служба (вечерня, малое повечерие, полиелейная утреня)продолжалась 4 часа . Если собирался причащаться, то надо было присутствовать. Ну и исповедь шла полным ходом.
Утром началось богослужение в 8 и вместе с соборованием и литургией закончилось около 15-ти. То есть 7 часов.
Что же заставляет человека претерпевать такие испытания? Не думаю, что жажда исцеления. Здесь нечто иное.
Все, как мне кажется, из-за утраты на практике евхаристичности и общинности литургии. Литургия стала не «общим делом», как должно было бы быть, а совершенно частным.
И вот эта зияющая прореха церковной жизни востребовала для заплаты некогда частное таинство соборования. Оно стало «общим делом, то есть литургией.
Этому способствует множество деталей.
Сам чин насыщен очень содержательными молитвами и чтениями из Священного Писания.
Ограниченый круг участников («верные»). Да еще так растегнувшись , не стесняясь, «по-домашнему» — «кругом свои».
Совместное пение, при этом общий и совершенно доступный всем смысл — «помилуй нас, Боже, помилуй нас, Владыко, помилуй нас, Святый..»
Священство среди народа, а не за «преградой»….
Думаю, можно еще такие подобные детали приметить…
В конце концов — и то же причастие. «Та» литургия есть, но она уже только часть, поскольку давно уже и на самом деле часть….