Posted in 
Tags: После службы захожу нередко в гастроном рядом с храмом. Дочке гостинца купить или себе пирожков каких-нибудь с повидлом собственного магазинного производства. В этом же отделе, кроме пирожков, продается и пиво на разлив, а потому там всегда толпится народ известного типа. Часто встречаю там и наших прицерковных бомжей и нищих, спускающих там собранную за день милостыню…
И вот сегодня, уже выходя из отдела, услышал вдруг: «Александр?!» Оборачиваюсь — от толпы отделяется такой весьма характерный субъект: почерневшее лицо, почти без зубов, сморщенный, скрюченный и, конечно, хронически пьяненький. Классический алкаш, словом.
— Ты меня не узнаешь?
— Н-нет…
— Я Евгений из собора, помнишь?
— Ну да..
Сказал, конечно, для проформы. Мало ли, думаю, там крутилось вот таких бомжей на паперти. Может какой завсегдатай, полагающий, что все его должны знать и помнить…
Ну и естественно сразу же:
— Слушай, помоги.. дай две тысячи (20 рос. руб.). Надо домой доехать, понимаешь… Здорово, что я узнал тебя — значит память еще работает…
И вдруг… начала работать и моя память (весьма слабая на лица). Вернее, не столько память, сколько способность к распознаванию образов. Но разум все же отказывался верить, что этот тот самый Женя, ближайший и многолетний иподиакон митрополита Филарета. Тот самый Женя, стройный и изысканный, с прирожденными аристократическими манерами. Только одна мысль: «Не может быть, неужели можно так опуститься?» Тут он припомнил о своем знакомстве с нынешним патриархом, тогда еще молодым епископом… Он.
…Их было два молодых красавца — Сережа и Женя. Хотя тогда молодые люди в иподиаканах были редкостью, а сейчас этим никого не удивишь, эти двое, думаю, выделялись бы и на нынешнем фоне. Во всем под стать митрополиту дворянского рода. Но, к сожалению, уже тогда было известно, что у них обоих проблемы с алкоголем… Для Жени было характерно «отдалживание» денег у всех и вся. Особенно гладко это проходило при архиерейских служениях на приходах — какой настоятель рискнет «обидеть» близкого к митрополиту человека?
Сережа был в еще большем фаворе — личное знакомство с европейскими монархами, особое доверие патриарха, благоволение местного начальства до самого высокого уровня. Прочили, естественно, большое будущее, особено после пострига и рукоположения в иеромонахи… Дело же кончилось беспробудным, просто каким-то неистовым алкоголизмом — не останавливался, пока не упадет. Куда его такого? Даже бабки последнего прихода, куда он был постепенно «спущен», осаждали епархию с требованием забрать у них «этого пьяницу». Вскоре и умер, банально — от пьянки…
Женя вот еще жив. Но вот кем стал и давно отброшен от столбовой дороги блестящего церковного возрождения… Знаю еще одного бывшего иподиакона митрополита, позднейшего поколения, но тоже особо приближенного. Ныне священник, но тоже… клиент ЛТП.
Не закономерность ли это? Почему в Церкви, призванной быть «кораблем спасения» среди «житейского моря», по своей природе должной ограждать от искушений, наблюдается такой пугающе закономерный механизм втаптывания человека в грех, в погибель… А потом, уже отработанный, как шлак, этот человек отбрасывается. Никому не нужный, портящий общую картину… Какая же мы после этого Церковь? Не нечто ли противоположное ей? Говорю это, нисколько не отделяя себя, поскольку что я сделал вот даже сейчас? С перепугу дал не две, а пять тысяч в надежде успокоить свою совесть… С мыслью — хоть бы не узнал, что я служу рядом, а то ведь станет осаждать и досаждать… Подальше от проблем, уютно погружаясь в богослужебное благочестие и самодовольные обличения…
— Александр, благослови меня… в сердце, в сердце… чтобы не привлекать внимания…
Достучится ли хоть кто-то до наших окаменевших «религиозных» сердец?
Геморрой.
Written on Апрель 11th, 2011 by priestal