Posted in По поводу одного круглого стола.
Интересно получается. С одной стороны, гласность и открытость, против изоляционизма… А с другой — круглый стол завершается ожиданиями, связанными с принятием «Положения о церковном суде». Да, церковные суды начали действовать…. И что, они взялись за тех, кто своим нравственным обликом создает соблазн в Церкви и тем самым становится и источником конфликтов? Вовсе нет. В первую очеередь взялись за тех, кто попытался вывести обсуждение болезненных церковных вопросов из замкнутой «кухни» на то самое «дискуссионное поле», за которое вроде бы ратуют участники дискуссии. «Хочешь писать? — пиши в стол, может потомки и решат, что ты прав». Зачем выводить все это на всеобщее обсуждение? Это соблазн. Молчать и только молчать. Или пиши лично епископу, а он уже примет к сведению, если нужно. Ему-то видней — он епископ… а ты кто такой? Не хочешь молчать? Тогда вот теперь для тебя у нас есть церковный суд. Так что церковный суд, который должен был бы по идее стать инструментом оздоровления иерархии, стал просто репрессионным механизмом для борьбы с «неудобными» клириками, теми, кто не хочет ограничиваться междусобойными психотерапевтическими ворчаниями на «кухне». Потому что действительно — шушуканиями по углав вдела в Церкви не поправишь. Заметьте, что героев тех самых анонимных интернет-перестрелок, о злобности которых сетует о. Владимир Вигилянский, как раз никто не трогает, ибо ведь они анонимны. А вот тот, кто честно открывает свое лицо и мысли, призывает совместно взяться за решение церковных проблем — вот-то и оказывается мишенью и «козлом отпущения». Объектом для церковных судов. И ценным материалом для упражений в казуистике так называемых «канонистов», с городост потом демонстрирующих плоды своих трудов перед семинаристской аудиторией. Вот, мол, такой перед вами объект. Как к нему подступиться? Учитесь, пока я жив.. Вот энтим его каноном, и вдобавок вот энтим…
И вот еще такая цитата из «круглого стола»:
Кроме того, «лучшим лекарством от конфликтов» в церковной среде, по словам о.Всеволода, является подлинная соборность, но не в духе лозунга «Вся власть мирянам» (к чему склонны некоторые последователи о.Георгия Кочеткова и журналист Сергей Бычков, отметил выступавший), который может привести к реальной власти лишь «олигархов и чиновников». «Вся власть — Церкви в лице епископов», — в этом о.Всеволод видит «залог церковной независимости от «сильных мира сего» и принцип соборности, который предполагает обсуждение важнейших проблем церковной жизни «в духе советования епископата с пастырями и мирянами».
Интересно, где это Кочетков провозглашал лозунг «Вся власть мирянам»? Скажут, мол, ну не говорил, но это в его духе… В духе или говорил, уже особо не каждый разберется, а священник лишний раз представлен революционером с искусственно навязанным ему революциолнным лозунгом. Да и в каком духе? Кочетков всего лишь говорит, как и многие другие, лишь об увеличени роли и ответственности мирян в Церкви, преодолении ее клерикализации, устранении известного перекоса, из-за которого страдает подлинная соборность в Церкви. В понимании же о. Всеволода «принцип соборности» это «Вся власть — Церкви в лице епископов». То бишь, скажите просто «Вся власть епископам». И этот крайний клерикализм, оказывается, и есть самая что ни на есть «соборность»?
Вообще эти «либералы», оказывается, только и мешают. Хотя и говорится что «скандальное» же поле возникает между двумя полюсами: «крайними фундаменталистами» и «крайними либералами», но не называется ни один «крайний фундаменталист», ни одного примера конфликтов со стороны «крайнего фундаментализма», но зато проявляется озабоченность о том, что нужно «противостоять «натиску модернизма и неообновленчества», который особенно усилился в преддверии Архиерейского собора РПЦ». Очень интересно, правда? На фоне «пензенских сидельцев», «всенародных покаяний» и борьбе с ИНН? Это, оказывется, все усиливающиеся козни «модернистов»? А главный модернист это, наверное, епископ Диомид? Один, кстати, из тех, кому предлагается передать «всю власть».
P. S. Печально видеть в этой компании о. Виктора Потапова, одного из тех, чей голос, — один из немногих из просачивавшихся к нам из-за железного занавеса, — я ловил когда-то на волнах «Голоса Америки».