Archive for Август, 2012

Об угрозе гонений

Мне в принципе не нравится такая постановка вопроса: придут убивать, как в 17-м году, не придут… Разве дело только в страхе о том, что нас, попов, начнут "вешать на столбах?" Разве об этом мы должны беспокоиться? Мы должны думать прежде всего  о том, как это отразится на состоянии Церкви. 
И в 17-м году (и последующих за ним) суть была не в самом факте гонений, а втом, что гонителями Церкви  были большей частью бывшие ее чада.   Поэтому как и убийство Христа было неотвратимо из-за состояния тогдашней ветхозаветной церкви и одновременно Его смерть стала ее очищением, то так же и гонения на Церковь при большевиках были вызваны ее состоянием и одновременно ее очищением кровью мучеников.  
У нас же  получается, что нас больше интересует внешний имидж и собственная безопасность. Как-то я обратил внимание, что кто-то написал: разумный священник, мол,  не будет ездить на дорогой иномарке, потому что какая у тебя мебель, мало кто видит, а это видно. То есть проблема не в роскоши, а чтоб люди не узнали и не стали осуждать. А между тем проблема именно в роскоши как таковой, разлагающей человека и вместе с ним и общину, где он пресвитер. А узнают или нет, осудят или нет, вопрос второй. 
Говоря о поведении, которое может спровоцировать гонения, мы сейчас больше имем в виду поведение, не подобающее для христианина, за которое вместе с ним хулится и церковь. Но ведь, как обещал Спаситель, нас будут больше гнать как раз за истинную веру и ее добрые дела. То есть, как и говорил ап. Петр,   "только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий  на  чужое", но "если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и  не  смущайтесь".
Поэтому в нынешней ситуации важно не преувеличить значение "доброго свидетельство от внешних", чтобы наше поведение  было обусловлено не  готовностью следовать за поветриями в обществе, даже по виду весьма благородными, а исключительно духом Евангелия. Иногда такое поведение принимается в обществе на ура, а иногда и в штыки. Нужно быть готовым и к тому, и к другому, но на это не ориентироваться.

Вот такой «канонический порядок»

Почти никто, за исключением Д. Струве, не обратил внимания, что так называемый Высший Церковный Совет не имеет полномочий делать какие-либо заявления от имени церкви.
Читаем:

4. В компетенцию Высшего Церковного Совета входят:
1) координация деятельности Синодальных и иных общецерковных учреждений;
2) обсуждение текущих вопросов церковной жизни, требующих согласованной реакции со стороны Синодальных и иных общецерковных учреждений;
3) принятие мер к исполнению определений Поместных и Архиерейских Соборов, постановлений и определений Священного Синода, указов и распоряжений Патриарха (Местоблюстителя).

Практически все это может выражаться в следующих действиях:

5. Высший Церковный Совет:
4) заслушивает доклады руководителей или представителей Синодальных и иных общецерковных учреждений о деятельности этих учреждений;
5) в пределах своей компетенции дает поручения Синодальным учреждениям и иным каноническим подразделениям Русской Православной Церкви и контролирует их исполнение;
6) может вносить предложения на рассмотрение Священного Синода или Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви.

То есть по смыслу и характеру это некая прикладная бюрократическая институция на стадии выработки, координации и контроля исполнения каких-то документов и решений. Любые заявлений от имени даже РПЦ, а не то что Церкви ("Церковь благодарит всех, кто поддержал Ее"), "находится вне сферы компетенции" ВСЦ (говоря его же языком). С таким же полномочиями от имени Церкви может выступать и бухгалтерия Патриархии.

О сращивании церкви и государства (в продолжение темы)

Что мы имеем в виду, говоря о сращивании церкви и государства, вкладывая в эти слова явно негативное содержание? Вот, например, в Финляндии православная церковь хоть и небольшая (где-то порядка 1% населения), но имеет статус государственной. Приходы церкви субсидируются государством, и священники, подобно государственным служащим, получают жалование. Можно ли в этом случае говорить о сращивании церкви с государством? Как-то язык не поворачивается… Аналогично и в других европейских странах. Действуют конкордаты и соглашения с традиционными конфессиями, в обычае преподавание религии в школе, теологические факультеты в университетах и прочее, и прочее, чего в российских и прочих постсоветских пенатах нет и близко, а если появляется хотя бы намек на подобное, то тут же вспыхивают разговоры о «клерикализации». В  какой-то степени, конечно, это можно объяснить чуть ли не генетическим страхом перед религией, нагонявшемся не в одном поколении советских людей. Но только ли это? Ведь что-то настораживает и многих церковных людей, которых, казалось, только должно радовать «возрастание роли церкви в обществе».  Правда, пугает их не столько «клерикализация» общества, сколько встречный процесс — обмирщение церкви. Почему же в наших условиях мы должны этого опасаться, почему же, что немцу благо, то русскому смерть? Read more »

Овцы без пастыря…

Наверное, я человек с каменым сердцем. Я понимаю, когда людям не нужен Бог. Но я не понимаю, чего они хотят от Бога, если даже приходят к Нему.
Вчера причащал тяжело больного человека. Можно сказать, умирающего. Исповедь с большим трудом. "Давно последний раз исповедовались?" — "Недавно. Года 2-3 назад". Сказать почти ничего не смог, даже с активными подсказками. Приняв причастие: "Малинка?"
А в воскресенье папа причащал младенца. Просит: "Только без ягодки, пожалуйста".