Posted in Какое «творчество» в богослужении? Не есть ли это рецидив «обновленчества»? Не надо злоупотреблять этой кличкой, ставшей в Русской Церкви синонимом предательства и распущенности в трагическом сочетании со светлыми идеями и высоким духовным обликом отдельных лиц.
Литургическое творчество – не «обновленчество» (много было бы ему чести), а нормальная жизнь Церкви. Даже поверхностное знакомство с предметом убеждает, что богослужение церковное никогда не останавливалось в развитии, меняя только его интенсивность и формы. Непосредственное впечатление, что литургическое творчество иссякло – обман близкого зрения. Мы не замечаем, например, фактически происходящих все время изменений в практике русского богослужения и не оценили еще гениальных созданий церковного творчества в русской церковной живописи и музыке последнего века.
Литургическое творчество – не «реформация». Замечательно, что кроме споров о времени празднования Пасхи и об иконопочитании соборы древней Церкви почти не занимались вопросами церковного богослужения, всецело предоставляя это свободе местного предания и живого творчества. Новшества возникали и прививались, входили в традицию, либо не уживались и исчезали; и все это происходило постепенно, повседневно, мирно, без громких «реформ», так что ученые литургисты часто теряются в догадках – когда же и как явилось то или иное чинообразование. Творцы песнопений свободно исполняли в храмах свои се новые и новые кондаки, стихиры, каноны, из которых огромная часть не вошла потом в богослужебные книги…
В позднейшее время богослужение церковное приняло характер консервативности; этому много причин. Но эта здоровая и умеренная консервативность у нас на Руси слилась с темной верой священную неприкосновенность «до нас заведенного» обряда; абсурдный пример тому – наши русские старообрядцы, не приемлющие Васнецова… И ныне у нас очень много христиан, для которых Православие и «древность» проверяются привычками и воспоминаниями одного поколения. На них равняются и некоторые просвещенные деятели, совмещая иногда фарисейское почитание недавнего прошлого с саддукейским равнодушием и неверием в будущее Церкви; для них существующее богослужение – верх всякого совершенства.
Но Церковь будет жить, и с нею будет жить, то есть по мере надобности совершенствоваться и церковное богослужение. Такая надобность в Русской Церкви давно уже «накопилась», искренние души понимают это; для них это – вопрос не принципа, а практики. Чрезвычайно интересно было бы составить обзор русской литературы по литургическим вопросам хотя бы за последние 50 лет: здесь в числе мнимых «обновленцев» окажутся, среди многих, например, епископы Тихон и Сергий, оба – будущие патриархи, которые еще в начале века выступали за гласное чтение евхаристических молитв. «Большинство высказавшихся за истекающее десятилетие в печати голосов стоит за реформу устава…» (проф. И. А. Карабинов, Актовая речь, Пгр.1915). И что касается несчастных русских «обновленцев» 1922 года – следовало бы внимательно и спокойно, хотя бы в качестве отрицательного опыта, изучить все их «реформы» в области богослужения, которые лучшие из них предпринимали, можно заметить, несомненно «идейно» — так явно в ущерб своим притязаниям на власть в Церкви.
Литургика – «одежда» Церкви. Нерадивые дети! Мы изволим утверждать, что она одета достаточно хорошо и в лучшем одеянии не нуждается. Справедливо обвиняя «обновленцев» в недобросовестных действиях, оправдаемся ли мы сами в нашей полнейшей бездеятельности?…